Когда речь заходит о социальной работе, человек, незнакомый со спецификой этого служения, обычно представляет себе соцработника – даму средних лет, которая ходит к бабушкам на квартиры, приносит продукты, помогает с уборкой и отводит на прием к врачу. Но что скрывается за этим выражением, когда речь идет о программе бакалавриата, о социальной работе в системе высшего образования? Об этом мы беседуем с преподавателем кафедры социальной работы Степаном Юрьевичем Яниным.
– Степан Юрьевич, Вы сотрудник, а теперь и преподаватель кафедры социальной работы богословского факультета. Чем именно Вы занимаетесь на кафедре?
– Я работаю на кафедре четвертый год, занимаюсь организацией учебного процесса и практики, поэтому часто общаюсь со студентами, взаимодействую с партнерами кафедры – представителями некоммерческих организаций, специализирующихся на той или иной области социальной работы и помогающих разным людям – бездомным, сиротам или людям с инвалидностью. Я сам выпускник бакалавриата на нашей кафедре, после которого окончил магистратуру в Московском государственном психолого-педагогическом университете (МГППУ), поэтому социальная проблематика мне очень близка.
Кроме выполнения административных функций, с сентября 2022 я года начал вести полноценную преподавательскую деятельность.
– А в чем она заключается: учите студентов, как вести социальную работу?
– Не совсем. Как и любая образовательная программа, наша программа состоит из целого ряда дисциплин – у нас их больше 50. Я веду вводный курс «Организация деятельности студентов в образовательном пространстве». Он, конечно, не связан напрямую именно с социальной работой. На занятиях мы разбираем, какие инструменты лучше использовать в образовательном процессе, говорим о планировании, целеполагании, учимся пользоваться Word, Excel, сервисами Google, почтой, календарем, системами для совместной работы и т. д.
В целом моя задача – за первый курс научить студентов пользоваться инструментами, которые будут необходимы им во все следующие годы учебы. Это базовые навыки для любого современного специалиста, поэтому приобретение их не только облегчит учебу, но и будет востребовано в профессиональной деятельности.
– В одном из своих интервью Вы говорили, что выбрали ПСТГУ, потому что хотели работать с людьми, оставаясь при этом в лоне Церкви. Все-таки что такое социальная работа – это именно профессия и работа, которой можно научиться, или служение как часть христианской жизни?
– Всё зависит от того, что мы понимаем под социальным служением. С одной стороны, социальное служение – это то, к чему призван каждый христианин. Ведь есть не только заповедь «возлюби ближнего твоего». Евангелие показывает нам образцы социального служения, например, в притче о милосердном самарянине. Сам Господь не проходит мимо людей, испытывающих нужду. Каждый христианин, стремясь уподобляться Богу, не может обойти стороной внутренний вопрос о том, как влияет его «любовь к ближнему» на отношение к проблемам и бедам окружающих, как деятельно проявляется эта любовь.
С другой стороны, социальной работе можно научиться. Как профессия она существует в России уже более 30 лет, с 1991 года. В этой профессии трудятся десятки, а может, и сотни тысяч людей в России и миллионы людей по всему миру. Существуют программы обучения социальной работе и в среднем образовании, и в высшем, существуют курсы повышения квалификации в разных аспектах профессиональной помощи людям.
– Есть такое понятие – «профнепригодность». Можно ли быть неспособным к социальной работе?
– Конечно, для такого вида работы особенно важны надпрофессиональные способности человека. Неготовность или непригодность может проявляться в неспособности человека к коммуникации, к активному слушанию и отсутствию интереса к другим людям, в сосредоточенности на самом себе, эмоциональной незрелости. Социальная работа – это вообще про веру в человека и про горизонтальные отношения, то есть отношения не с позиции власти. Если рассматривать социальную работу в таком контексте, то действительно, не каждый может стать хорошим специалистом в этой области. Но при этом надо понимать, что социальное служение – это огромная сфера, в которой место найдется каждому. Можно найти такую работу, которая не связана напрямую с общением с людьми.
– Какое качество самое важное при работе с людьми?
– Ответить сразу довольно сложно, но мне кажется, что в первую очередь – это именно способность слышать другого человека. Не как физическая способность, но как способность понимать человека, его проблему и в зависимости от этого оказывать помощь.
Важна и открытость к принятию другого человека, который может не соответствовать нашим ожиданиям, социальным нормам, а еще он может неопрятно выглядеть, пахнуть и вести асоциальный образ жизни или придерживаться чуждых для тебя ценностей. В такой ситуации специалист должен быть способен «отделить грех» или проблему от человека. Осознать, что, какие бы проблемы человека ни окружали, он продолжает оставаться Человеком – образом и подобием Бога. Как бы низко человек ни пал, мы можем помочь ему вновь подняться – своей любовью, делами и тем, что будем продолжать видеть в нем это высочайшее достоинство.
– Может ли человек отказаться от получения помощи?
– Есть такое правило: не «причинять любовь». Я думаю, случаи отказа от помощи могут быть, и это нормально. Например, оказываемая помощь может быть несоразмерна запросам и потребностям человека, может не отвечать его ценностям или противоречить им. Способность человека выбирать говорит о том, что он сохраняет субъектность, не становится «объектом» социальной работы, а возможно, говорит и о том, что он способен на большую самостоятельность и автономность. В общем-то это одна из целей социальной работы – помочь человеку жить без постоянного внешнего вмешательства, насколько это возможно.
– Есть ли социальный проект Вашей мечты и, если есть, в каком он статусе – уже реализован или пока только в замысле?
– Нет, я еще своего идеального проекта не реализовал. Есть задумки, которые пока не превратились в проработанный проект. Мне интересны социально-культурные проекты и проекты, направленные на развитие малых городов, развитие локальных сообществ, поиск точек сборки местной идентичности.
Немного поясню: мне кажется, что для человека очень важно знать место, в котором он живет, то, что называется «малой родиной», то, что по-настоящему можно назвать Отечеством. Через историю семьи, историю места человек может определять свою идентичность, то есть ответ на вопрос «Кто я?». К сожалению, в нашей стране это довольно сложно, большинство из нас «Иваны, не помнящие родства». Мы до сих пор переживаем последствия событий XX века с его вмешательством в историю каждой семьи, перемещениями народов по территории Советского Союза. У многих утрачена связь с историей своего рода: среднестатистический россиянин не знает свою историю дальше бабушки.
Работа в этом направлении, мне кажется, может наполнить жизнь и ободрить современных молодых людей. Особенно это важно для провинции, которая часто воспринимается как место, откуда при первой возможности нужно уехать… Меня в свое время очень вдохновил подкаст «Тоже Россия», мы даже брали интервью у его создателей у нас в университете. Несколько лет назад с другом, тоже выпускником нашей кафедры, мы сняли небольшой ролик о моем родном городе в Красноярском крае, он собрал почти 10 тысяч просмотров на ютубе. Это был для меня первый маленький шаг в эту важную тему.
– В видеоинтервью для портала «Иисус» Вы сказали, что собирались поступать в семинарию, но в итоге выбрали ПСТГУ, потому что еще были не готовы вступить на такой серьезный путь. На данный момент мысли о священстве – пройденный этап или Вы всё же возвращаетесь к ним?
– Не могу сказать, что сейчас это объект моих рассуждений или я ищу в этом свое призвание. Скорее нет, я здесь не загадываю. Думаю, что если на это будет воля Божья, тогда все станет на свои места, всё случится. Но сейчас я не чувствую себя готовым, достойным той величайшей ответственности, которую принимает на себя священник. Его служение должно быть примером, оно должно быть достойным сана, чтобы потом не приходилось извиняться в стиле: «Простите, у нас священники такие же, как миряне, – обычные, простые и у них всё те же грехи». С одной стороны, это тоже правда, но, с другой стороны, эти слова не должны быть оправданием.
Но при этом я понимаю, что священство – это не единственный путь служения. Мне кажется, что зачастую в церковной среде есть убежденность, что священство – единственный путь служения Богу и людям. Нередко можно встретить храмы, где священник становится чуть ли не единственным активным участником приходской жизни, а прихожане выбирают роль неразумных овец, не чувствуют своей субъектности и ответственности за что-то в церковной жизни. Меня печалит такая ситуация, ведь сегодня есть все условия для обратного. У нас есть хорошие примеры вовлеченности мирян в жизнь общины в конце XIX – начале XX века, есть и примечательный факт активности мирян на Поместном Соборе 1917–1918 годов.
Мне кажется, что и сейчас Церкви нужны такие миряне – активные, деятельные, думающие и образованные. Для проповеди и для любых дел, связанных с церковным служением. Священники часто слишком заняты, чтобы закрывать собой все направления приходской жизни, и в первую очередь они заняты богослужением, требами. В этом их никто не может заменить. У нас совсем близко есть примеры, когда священники могут совместить многие служения – как, например, наш ректор, отец Владимир Воробьев. Но и за этим примером стоит множество соработников-мирян, которые помогают и в храме, и в университете, и в Свято-Петровской школе.
Мне хочется верить, что большее вовлечение мирян в жизнь Церкви, их активизация – это будущее нашей Церкви. Для Церкви это важно! На это нужно делать ставку, этому можно и нужно учить молодых людей. Как раз университет – это место, где студенты могут получить такой опыт: научиться принимать решения о своей жизни, брать ответственность за какие-то дела, выступать с инициативами и реализовывать их самостоятельно, не ожидая, когда сверху придет просьба или распоряжение.
– Назовите пять эпитетов, характеризующих наш университет.
– Надо подумать. В первую очередь, наверное, уникальный. Конечно же родной, очень нужный, востребованный, имеющий потенциал, который, может быть, еще не вполне виден и точно в полной мере не реализован.
Я бы добавил еще, парадоксальный. В нашем университете иногда уживается то, что, казалось бы, совсем не может быть вместе.
Беседовал Иван Сергеевич Крылов,
выпускник богословского факультета ПСТГУ, студент ПСТБИ
Степан Юрьевич Янин
