Выпускник исторического факультета ПСТГУ, а ныне заведующий кафедрой теологии Поволжской академии образования и искусств имени святителя Алексия Московского Тимофей Евгеньевич Житенев размышляет о строгости и душевности, духовности и профессионализме, а также вспоминает любимых преподавателей.
– Тимофей Евгеньевич, Ваш сын учится на 1 курсе исторического направления Свято-Тихоновского университета. Выбор образовательной траектории и вуза был сделан под влиянием Ваших рассказов об учебе на историческом факультете?
– На самом деле, еще два года назад было не совсем очевидно, куда он хочет поступать. Но вот буквально за последний год-полтора, даже неожиданно для меня, сын проявил инициативу – активно включился в церковную жизнь, стал алтарником, поэтому едва ли не основным мотивом поехать в Москву, а не остаться в Тольятти под боком у мамы с папой стало именно общение с православными людьми. Тольятти в этом смысле менее воцерковленный город, и найти единомышленников здесь сложнее. Осознать уникальность образования, которые дает Свято-Тихоновский университет, проведя сравнение с другими вузами, выпускнику школы сложно. А вот радость общения с единомышленниками – это понятней, вот за этим он и поехал. Мне было бы проще, если бы он учился в Академии святого Алексия в Тольятти, где я сам работаю, в котором также дается православное образование и есть историческое направление. С другой стороны, чему я сына могу научить, когда веду там часть предметов? (улыбается) Нет, уж лучше к своим учителям – к тем, у кого учился сам. Память об институте самая теплая сохраняется. Недаром я младшего сына Тихоном назвал. А период обучения был для меня большой школой жизни. И жена в общем-то тоже настаивала, чтобы сын в Москву поехал: в отрыве от дома лучше приобретается самостоятельность.
– А почему Вы в свое время выбрали Свято-Тихоновский институт?
– Для меня двигателем был как раз интерес к истории. Об институте я узнал от своего друга, ныне протоиерея Дмитрия Лескина, возглавляющего сейчас Академию святителя Алексия, который параллельно с философским факультетом МГУ также учился в Свято-Тихоновском и немного в нем преподавал. Помимо истории и сочинения при поступлении надо было сдавать еще собеседование по Закону Божьему по учебнику протоиерея Серафима Слободского. Этот экзамен у меня принимал отец Николай Емельянов, кажется, он еще не был тогда рукоположен, а историю – Михаил Николаевич Воробьев. После моего поступления на заочном отделении учились мой отец и сестра. Получается, что сын Семен – это уже третье поколение студентов Свято-Тихоновского в моей семье.
– Каким было это время в истории Свято-Тихновского университета, когда отцы не были еще отцами?
– Для меня это «особенное время», или, как его теперь называют, – «харизматический период» 1990-х, было обычным временем, со своими бытовыми трудностями и переживаниями немосквича. Тогда общежития еще не было, снимал какую-то комнату в мастерской художников. Но этот отрыв от комфорта и домашнего уюта, может быть, и облегчал мою учебу, потому что приехал ради нее, и можно было учиться, не отвлекаясь на семью и друзей. Как я понимаю, сейчас у университета 4–5 учебных корпусов, а тогда основным было только здание в Кузнецах. С утра – занятия, потом послушания, потом Историческая библиотека. Книг на руках в достаточном количестве не было, и для нас, историков, она была вторым домом после Института. А вечером – на поточные лекции либо в МГУ, либо в аудиторию Готье 1-й Градской больницы. Народу набивалось на эти лекции битком – интерес был огромный! Это же 1990-е, возрождение Православия после советского периода. Таких как я, выпускников школ, на этих лекциях было меньше 30%. В основном люди в возрасте – бородатые дядьки, женщины в платочках. И все так жадно, страстно слушали. Опять же, книг еще мало, Интернета нет, и мы шли за этим живым словом… Большим подспорьем и колоссальной помощью в учебе были распечатанные лекции. Сейчас они уже растиражированы, но, естественно, живое слово дает другое впечатление. Хорошо помню лекции Бориса Алексеевича Филиппова – великолепного рассказчика. У него я писал свою первую малюсенькую научную работу – реферат, фрагмент которого он вставил в свои лекции по левому терроризму в Европе в XX веке. Интереснейшими рассказчиками были Дмитрий Витальевич Деопик и Андрей Владимирович Постернак, который тогда только начинал вести курс истории древнего мира. Владимир Михайлович Воробьев, брат отца ректора, во многом стал для меня образцом преподавания истории для неисториков – на этих поточных лекциях он удивительно умел увлечь, заинтересовать, создать такие образы, что история оживала. Замечательный рассказчик, интеллектуал и душа-человек всегда был Андрей Юрьевич Андреев, мой научный руководитель. Да все лекторы, которые у нас были: отец Владимир Воробьев, отец Александр Салтыков, отец Алексей Емельянов, Виктор Петрович Лега – сформировали меня для дальнейшей профессиональной деятельности.
В этом смысле интересно было бы задать этот вопрос другим выпускникам, кто не пошел работать по направлению своего образования. Я думаю, что в любом случае весь этот комплекс знаний стал их мировоззренческой базой, имел воспитательный эффект. Я в этом смысле совместил духовные знания с профессиональными и теперь стараюсь делиться ими в своей работе в православной гимназии и институте, поэтому с большой теплотой о вспоминаю о своих преподавателях. Надеюсь, что некоторые из них помнят и меня.
– Кроме «живого слова», чем еще были наполнены будни студентов исторического факультета?
– Надо сказать, что наша большущая для того времени группа была очень дружная, и, хотя до конца обучения дошли немногие, по разным причинам отчислившись, мы до сих пор поддерживаем теплые отношения – с кем-то более тесно, с кем-то менее, но не забываем, помним друг друга.
Жизнь, конечно, была насыщенная. На историческом факультете была развита практика поездок – летние, зимние, археологические поездки. Из памятных для меня – поездка с Андреем Юрьевичем Андреевым на Бородинское поле и прогулки по развалинам Царицынского дворца. Потом, когда сам стал преподавателем, возил студентов в Ново-Иерусалимский монастырь. Но множество интересных поездок, к сожалению, прошли мимо меня: в каникулярное время домой хотелось съездить, были и финансовые соображения. Надеюсь, сын сможет активней участвовать в поездках, ведь это расширяет кругозор и укрепляет общение.
– Вы упоминаете, что не всем из Вашей исторической группы удалось завершить обучение. Известно, почему так получилось?
– Специфика Свято-Тихоновского университета была и остается таковой, что поступить сюда просто, oкончить сложно. Вспоминается вход в ректорат, над которым долго висело высказывание из святых отцов о том, что, если студент будет считать, что он имеет право на высокую оценку, надо помочь ему понять, что он заблуждается. В мое время было строго. Поблажек не было, и это все понимали, кто действительно хотел получить хорошее образование. Быть примерным учеником – это было что-то «такое»! Нужно было иметь не только способности, но и высочайшую самоорганизацию. Образовательный уровень, полученный в Свято-Тихоновском, всегда был очень высокий. Поэтому, когда я поступил в аспирантуру МГУ, я не почувствовал какого-то особого перехода, и это еще больше укрепило меня в вере в наш институт. Для меня строгость на экзамене – фундаментальный, хотя и не единственный знак качественного обучения. При этом с преподавателями у нас всегда были очень теплые душевные отношения, и это не должно исчезнуть.
– Вы один из первых выпускников кафедры истории России, ставших на ней преподавателем. Сложно ли учить студентов, которые мало отличаются от Вас по возрасту?
– Не то что мало отличаются – я был младше своих студентов! Эта история меня и сейчас не удивляет, хотя тогда было действительно странно, когда становишься оппонентом на защите диплома или ведешь какие-то предметы у друзей, с которыми до этого тесно общался в Исторической библиотеке. Естественно, специальные дисциплины на историческом факультете меня не сразу поставили преподавать. Первый год я был ассистентом в центре тестирования: в аудиториях в Кузнецах стояли компьютеры, где студенты проходили тесты по истории древнего мира и истории России. Потом я начал принимать зачеты и экзамены у заочников, а потом уже стал преподавать. Когда ты ведешь предмет у второго курса, а сам аспирант второго курса, то это уже нормальная разница. Потому что все-таки на дневном отделении исторического факультета по большей части учились вчерашние школьники, диссонанса не было. А на заочном, конечно, в основном были люди взрослые. С другой стороны, это нормально для преподавательского роста. Все когда-то были молодыми аспирантами или кандидатами, когда разница со студентами небольшая. И со своими преподавателями, которые стали для меня тогда коллегами, общение стало свободнее и приятнее.
– Вы также стали первым выпускником исторического факультета, защитившим кандидатскую диссертацию. Почему свою научную деятельность Вы решили продолжить в аспирантуре МГУ?
– В 2000 году выпускники-историки впервые получили дипломы государственного образца, а значит, появилась возможность продолжить обучение на следующей ступени образования. Было желание дальше развивать тему дипломной работы. Ее мне, кстати, предложил Александр Владимирович Щелкачев, который тогда он еще не был священником и вел у нас историю Церкви. Я обратился к нему за советом, определил свои интересы (история России XIX века, Церкви и образования), и он предложил мне три темы, одна из которых, посвященная церковно-приходским школам, стала дипломом и диссертацией. Научным руководителем дипломной работы у меня был Андрей Юрьевич Андреев, тогда доцент МГУ. Потом я с этой темой перешел к профессору МГУ Владимиру Александровичу Федорову, заведующему кафедрой истории России конца XIX – начала XX вв. Он имел отношение и к Свято-Тихоновскому институту, входил в состав Ученого совета.
Поступив в аспирантуру МГУ, со Свято-Тихоновским институтом я не расставался. В тот период обучение в аспирантуре не предполагало большого количества занятий, времени было достаточно, чтобы писать диссертацию и вести в Свято-Тихоновском преподавательскую деятельность. Благо, и бытовые сложности разрешились: появилось общежитие. Для себя я давно сделал вывод, что для вузовского преподавателя научная работа – это не только обязательное требование, но и дорогое хобби. Мы им занимаемся вопреки учебному процессу и составлению программ, которые, если и не занимают основную часть времени, то доставляют основные страдания. Научная деятельность – это интересно, увлекательно, но для получения результата должен быть высокий уровень самоорганизации. Меня восхищают такие люди, как Наталья Юрьевна Сухова, которая за несколько лет ударно написала и защитила несколько научных работ – сначала несколько кандидатских, потом докторскую. Мы с ней в свое время хорошо общались, вместе работали в Питере в историческом архиве. Тогда, чтобы попасть в РГИА – в здание Сената и Синода напротив Медного всадника – утром в числе первых, нужно было прийти за час до открытия, встретить рассвет на Неве.
– Тимофей Евгеньевич, Ваш опыт замечателен тем, что после окончания вуза и защиты Вы не только вернулись в родной город, но и продолжили там дело православного обучения уже в качестве преподавателя.
– Как любит повторять протоиерей Дмитрий Лескин, ректор нашей православной Академии: «Где родился, там и пригодился». Он тоже один из немногих, кому могла быть обеспечена карьера в Москве, но он уехал оттуда и внес очень большой вклад в духовное развитие родного города. Нести в провинцию православное образование непросто, но очень нужно. Но я не считаю, что разорвал отношения с институтом. Он как был, так и остался моим родным вузом. Сейчас Свято-Тихоновский для меня – это alma mater, образец, который я пытаюсь транслировать, и в этой миссии передачи опыта ощущаю себя востребованным.
В Тольятти я вернулся после того, как защитился, сначала преподавал в Волжском университете им. Татищева религиоведение, потом в Тольяттинском госуниверситете вел историю религий, социологию религий. Понятно, что в светских вузах должен быть определенный подход в преподавании таких дисциплин, но и там в рамках возможного я пытался нести знания с позиции верующего преподавателя. В 2014 году в Тольятти была создана Православная академия, и отец Дмитрий позвал меня в ней работать.
– Одно дело учиться и преподавать, другое – полностью выстраивать образовательный процесс. Расскажите, как Вы с этим справлялись?
– Я уже сказал, что Свято-Тихоновский был образцом, на который мы ориентировались с самого начала. Идея создания православного института у отца Димитрия возникла не спонтанно. Я бы даже сказал, он вынашивал ее со студенческих лет и очень методично к ней шел. Сначала появилась гимназия – сейчас ей уже больше 25 лет, потом появился колледж, следующим этапом стал православный институт (в 2021 году переименован в Академию).
Мы учитывали опыт ПСТГУ, консультировались с преподавателями и администрацией. Перед нами стояла задача внедрить православную составляющую в светскую специальность. Первые учебные планы составляли, что называется, «на коленке», но все в итоге получилось довольно стройно. Большая часть студентов обучается у нас по направлению «Педагогическое образование» разных профилей: есть и историки, и педагоги начального образования, будущие учителя математики, изобразительного искусства. Есть филологическое направление, а на заочном отделении есть теология. Когда я стал заведующим кафедрой теологии, философии, истории, мы стали очень тесно взаимодействовать с УМО по теологии, и два года назад довольно быстро прошли церковную аккредитацию – подтвердили соответствие наших учебных программ запросам Церкви. Произошло это благодаря помощи, поддержке, инициативе и важным методическим рекомендациям Марии Владимировны Таланкиной, заведующей сектором научно-методического обеспечения религиозного образования ПСТГУ. Теологический блок дисциплин однозначно ориентирован на Свято-Тихоновский университет. Для нас, выпускников, это и просто, и понятно, и знакомо – лекции отца Николая Емельянова, отца Олега Давыденкова, Виктора Петровича Леги нам памятны и дороги. Опять же, с кем-то из преподавателей мы активно взаимодействуем: так, в прошлом году к нам приезжала заведующая кафедрой педагогики ПСТГУ Светлана Юрьевна Дивногорцева, а отец Андрей Постернак – в 2018 году. Конечно, если брать за ориентир качественное православное образование, то Свято-Тихоновский университет для нас главный пример.
– Что еще Вам было важно перенять из Свято-Тихоновского университета?
– Нам удалось выстроить систему непрерывного гуманитарного православного образования по образцу Свято-Тихоновского университета: наша Поволжская академия образования и искусств имени святителя Алексия Московского включает в себя гимназию, колледж и институт. Преподаватели участвуют во всех уровнях образования (например, я преподаю и в гимназии, и в институте). Сквозной линией на протяжении всех четырех лет обучения в Академии проходят православные дисциплины. Обязательно участие в богослужении – студенческие Литургии в Кузнецах – тоже во многом стали для нас образцом. Активно практикуются паломнические поездки, есть послушания. Я свои послушания в Свято-Тихоновском хорошо помню: и тесто для булочек месил, и бетон ломом долбил – все было.
Тот же пресловутый вопрос о юбках. Помню страдания своих одногруппниц, которые пришли в Свято-Тихоновский с разной степенью светскости. В отличие от выпускниц православных гимназий, для девушек из обычных школ было сложно придерживаться в одежде принятого образца. Мы пошли дальше – студенты Поволжской академии ходят в форме.
– Какие к вам приходят студенты? Отличаются ли они от тех 30% школьников, которые заполняли аудитории МГУ в Ваше время?
– Пожалуй, не отвечу на этот вопрос, но думаю, принципиально не изменились. Я, например, такой же, как и 20 лет назад. Все люди как люди – со своими переживаниями, страхами. А вот воцерковленность, она всегда индивидуальная, и когда я учился, и сейчас. В гаджетах вот больше сидят, но это веяние времени, это нельзя назвать каким-то особенным отличием. Также есть интересующиеся, есть «халявщики», которые «от сессии до сессии живут весело».
– Тимофей Евгеньевич, в 2022 году ПСТГУ исполнилось 30 лет. Что бы Вы пожелали нашему вузу и всему университетскому сообществу?
– Что пожелать дорогому университету? Развития, студентов, которые бы радовали преподавателей и становились гордостью вуза. Желаю нести свою важнейшую миссию, которую он на протяжении 30-ти лет выполняет, несмотря ни на какие сложности. У Свято-Тихоновского университета тот же фундамент, та же духовная основа, что и 30 лет назад, а значит, он идет тем же курсом. Для любого человека вопрос профессионального, карьерного роста и знаний, которые этому способствуют, очень важен. Но для христианина на первом месте всегда будет вопрос цели и смысла его жизни – вопрос спасения. Свято-Тихоновский университет дает ответы на оба этих вопроса.
