15.12.2022 прошло заседание библейской секции XXXIII Ежегодной богословской конференции ПСТГУ. На этот раз секция имела тему «Библейское учение о Боге». Первое заседание было посвящено ветхозаветной тематике, а второе — новозаветной.
Первое заседание открылось докладом доцента, заведующего кафедрой библеистики Саратовской православной духовной семинарии А. С. Кашкина на тему «Заповедь о любви к Богу в Ветхом Завете: идея и практическая реализация». Заповедь о любви к Богу — одна из центральных в Ветхом Завете, входит в знаменитое «Шема» (Втор. 6:4-5). Но как можно любить Бога, которого человек не видит (тем более что создание любых изображений Бога категорически запрещено Декалогом)? Как можно говорить о любви между Богом и человеком при наличии огромной дистанции между ними? Видятся три аспекта возможной практической реализации этой заповеди: 1) пример Еноха и Ноя, которые «ходили с Богом», то есть имели постоянную память о Боге; 2) аналогия с браком: как жена боится мужа (Еф. 5:33), так и человек должен иметь «страх Божий» (Прит. 1:7); 3) Как сказал Сам Христос: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» (Ин. 14:21). Соответственно, соблюдение предписаний Торы — еще один способ практической реализации заповеди «Шема».
Следующим выступил доцент ПСТГУ М.А. Скобелев с докладом на тему «Так говорит Господь, Царь Израиля и Искупитель его, Господь Саваоф: Я первый и последний, и кроме меня нет Бога, ибо кто как Я? (Ис 44, 6): экзегетический разбор». Предметом доклада был экзегетический анализ цитаты из книги пророка Исаии «Так говорит Господь, Царь Израиля и Искупитель его, Господь Саваоф: Я первый и последний, и кроме меня нет Бога, ибо кто как Я?» (Ис 44, 6). По мнению современных ученых (J. Goldingay and D. Payne), первая часть цитаты Ис 44:6а является вводной формулой, которая предшествует речи Господа (срав.: Ис 42:5). Выбор данной цитаты обусловлен тем, что в ней содержится ряд имен и эпитетов Божиих – Господь, Царь Израиля, Искупитель, Господь Саваоф, первый и последний, которые позволяют лучше понять учение пророка Исаии о Боге, характерное для второй части его книги (Ис 40-55). Часть перечисленных имен и эпитетов вполне традиционны для Ветхого Завета – Господь, Царь Израиля, Господь Саваоф, а другие – Искупитель, первый и последний – достаточно редки и встречаются главным образом в указанной части книги Исаии. В докладе были даны ответы на следующие вопросы: чем обусловлено такое скопление имен и эпитетов в одной фразе? Как они соотносятся с основными богословскими идеями второй части книги Исаии 40-55? Как понимаются перечисленные имена и эпитеты Господа в христианской традиции и в современной науке?
Далее был заслушан доклад старшего преподавателя ИКВИА ВШЭ А. К. Лявданского на тему «Новости библейской эпиграфики». В докладе шла речь о двух недавних открытиях, сделанных отечественными учеными в музеях и архивах Санкт-Петербурга. Более значительное из них – это семитская алфавитная надпись, созданная предположительно в Южном Ханаане (Палестине) в IX в. до н.э. Эта надпись известна благодаря эстампажу, который хранился в архиве Русского археологического института в Константинополе, а сейчас находится в Санкт-Петербургском филиале архива РАН. Ряд особенностей, включая необычную технику барельефа и редкий для этой эпохи объем текста (38 знаков), делают эту находку в своем роде уникальной. Еще одно открытие представляет собой стеатитовую скарабоидную печать из царства Аммон (VII в. до н.э.) с изображением бегущего быка и с двумя теофорными именами, включающими теоним Эль אל. Этот памятник письменности и древнего искусства был обнаружен в этом году в коллекции Государственного Эрмитажа.
Первое заседание завершилось выступлением доцента ПСТГУ И.С. Вевюрко на тему «Образ Бога в пищевых запретах книги Левит: подход Мэри Дуглас и его перспективы». Мэри Дуглас (1921-2007, Великобритания и США) была видным социальным антропологом ХХ века. Ее классический труд «Чистота и опасность» (1966) является комплексным исследованием религиозных норм, касающихся чистоты, осквернения и границ между ними. Одна из глав книги посвящена пищевым запретам книги Левит. Отвергая их привычную для христианской экзегезы и укорененную в иудео-эллинистической традиции аллегорическую интерпретацию и работая вне зависимости от нее, Дуглас при помощи своей антропологической методологии приходит, тем не менее, к выводу, что запреты имеют не случайное, гетерогенное или реликтовое происхождение, но в систематической связи между собой выражают идею Бога, характерную для древнеизраильского монотеизма. В этом докладе было рассмотрено, как соотносится подход М. Дуглас в действительности с принципами святоотеческой герменевтики и какие перспективы он открывает для библейской теологии.
Второе заседание началось докладом диакона Артемия Овчаренко, ассистента Сретенской православной духовной академии, по теме «Библейские истоки учения о красоте Бога в восточной патристике III-IV вв.». В античном платонизме развивается учение о божественных истоках красоты. Впервые мысль, что божественное прекрасно, спорадически высказывается в диалогах Платона в связи с его учением об идеях (эйдосах). Несколько мест в «Метафизике» Аристотеля дают основание считать, что, в целом, он разделяет мысль о красоте Бога. В творчестве Плотина мысль о красоте второй божественной ипостаси – Ума становится одним из важных элементов его философии в целом. Эта мысль, однако, отсутствует в текстах Священного Писания (LXX и в греческом Новом Завете), если не считать нескольких смутных намеков в псалмах. В восточной патристике III-IV веков, однако, активно используется концепт божественной красоты. Хотя мысль о красоте Бога имеет античное, а не библейское происхождение, тем не менее, авторы патристики, высказывая ее, подкрепляют ее различными библейскими цитатами, тем самым неявно постулируя, что она имплицитно содержится в Библии. Представляется актуальным исследовать, какие именно стихи Священного Писания греческая экзегетика осваивает для обоснования мысли о красоте Бога. Сопоставление библейских стихов с теми богословскими выводами, которые делаются из них авторами греческой патристики, позволяет, во-первых, исследовать учение о Боге, имплицитно содержащееся в Библии, а во-вторых, заглянуть в лабораторию святоотеческой экзегезы. Это, в свою очередь, может предоставить ценный материал для современной дискуссии о богословском статусе красоты.
Далее выступил профессор ПСТГУ П. Б. Михайлов на тему «'Единородный Бог’ (Ин 1:18) ― формула исповедания или ошибка переписчика?» В намерения автора доклада входило рассмотрение известного новозаветного разночтения стиха Ин 1:18: Бога не видел никто никогда; Единородный Сын (ср. Единородный Бог), сущий в недре Отчем, Он явил, поддерживаемого рядом древнейших рукописей. Привлечение патристических свидетельств, рассмотренных в диахронической перспективе и доктринальных аспектах, а также литургические и, возможно, догматические экспликации одного из имен Сына Божия существенно обогащают возможности объяснения этого места и размыкают привычные хронологические границы применения христологической концепции общения свойств.
Конференция завершилась выступлением старшего преподавателя ПСТГУ священника Александра Гумерова на тему «“Бог терпения и утешения”: о некоторых эпитетах Бога в посланиях апостола Павла». Оно было посвящено некоторым характерным синтагмам, которые апостол Павел использует в своих посланиях для описания Бога. Речь идет о словосочетаниях ὁ θεός+сущ. в родительном падеже. Например, «Бог же терпения и утешения» (Рим 15:5) «Бог любви и мира» (2Кор 13:11) и, чаще всего, «Бог мира» (Рим 15:33; 16:20; Фил 4:9; 1 Фес 5:23). Всего в посланиях апостола Павла можно найти более десяти подобных примеров. Обычно подобные именования Бога Павел использует в молитвах или молитвенных пожеланиях своим адресатам. В других новозаветных книгах подобные синтагмы встречаются сравнительно редко. В докладе было рассмотрено использование подобных словосочетаний за пределами Нового Завета, а также исследовано значение и смысл этих синтагм для понимания Бога апостолом Павлом.
