23.11.2022 в рамках Международной научной конференции «Византийское наследие в истории христианства: к 30-летию со дня кончины протопресвитера Иоанна Мейендорфа» состоялось заседание секции «Византийское наследие в Древней Руси».
Модератором секции выступил Олег Алексеевич Родионов, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, доцент кафедры систематического богословия и патрологии богословского факультета ПСТГУ.
Открыл заседание доклад священника Михаил Асмуса «Вклад славянских переводов в текстологию гомилий Леонтия пресвитера Константинопольского». В своем докладе о. Михаил ознакомил слушателей с основными достижениями мировой науки в области изучения наследия Леонтия пресвитера Константинопольского (1-я пол. V в.), а также с результатами проведенного им ранее исследования гомилетического наследия этого ранневизантийского церковного ритора. На примере сирийской версии гомилии 27 «На Богоявление» было продемонстрировано принципиальное значение средневековых переводов гомилий Леонтия для решения проблем текстологии. Затем были приведены примеры обратных реконструкций со славянских переводов, обосновано их значение для текстологии гомилий Леонтия в ее связи с проблемами авторства и датировки проповедника.
Затем с докладом «Заметка о благочестивой России в “Афониаде” Иакова Неаскитиота» выступил доктор исторических наук Михаил Вадимович Бибиков — главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН. Греческий монументальный труд афонского монаха Иакова Неаскитиота «Афониада», сохранившийся в нескольких рукописных редакциях, содержит текст, озаглавленный «Заметка о благочестивой России», с изложением краткой истории Русской Церкви в тесной связи с Византией и Святой Горой Афон. В докладе были рассмотрены различные версии памятника.
Далее выступил монах Адальберто Майнарди (монастырь Челлоле, Сан-Джиминьяно, Италия). Тема его сообщения — «Формулы Иисусовой молитвы в русском исихазме в XІV–XVІ вв.». Древнерусская литература и, в частности, агиография берет свое начало от византийских литературных образцов. Русское монашество также заимствовало из византийской традиции формы, обычаи, правила. В докладе была предпринята попытка показать как преемственность, так и новаторство византийской традиции на русской земле со времен «второй южнославянской волны», в частности, на примере монастырской молитвенной литературы (конец XIV – начало XVI века). Были рассмотрены агиографические материалы, переводы и аскетические сборники, а особое внимание было уделено труду прп. Нила Сорского (1430 ок. – 1508), которого русские писатели XIX века считали родоначальником русской духовной традиции.
Затем был заслушан доклад Марии Александровны Маханько, кандидата искусствоведения, старшего редактора редакции церковного искусства и археологии Церковно-научного центра «Православная энциклопедия» и сотрудника Центрального музея древнерусской культуры и искусств имени Андрея Рублева, на тему «Оплечные иконы Спасителя в Византии и Древней Руси». С эпохи иконоборчества почитаемые образы Спасителя в иконописи могли иметь круглую форму и оплечный срез фигуры (Хлудовская псалтирь, ГИМ. Хлуд. 129, ок. 854). Возможно, эти небольшие изображения обозначали извод иконы Христа с ворот Халки (Медных) императорского дворца в столице Византии, одного из символов победы иконопочитания (Торжества Православия). Столь краткий вариант со средневизантийского времени встречается и в иконах. К началу XVII в. в московском Успенском соборе было собрано три подобных иконы, созданные в период с 1200 по 1350 гг. Они пользовались почитанием, находились в алтаре или на алтарной преграде (позднее в местном ряду иконостаса, в т. ч. над южными вратами). Неизвестно, но возможно, с какой-то из них было связано чудо или деяние именитого человека, возможно, свт. Петра, Московского чудотворца; военное событие. В течение третьей четверти XVI в. было создано много икон этого извода лучшими мастерами эпохи, которые в редких случаях можно сопоставить с другими их произведениями; эти иконы имеют дорогие оклады, сохранились как вклады царя и представителей русской элиты в монастыри вокруг Москвы и на Русском Севере. Многие были личными святынями, пережили поновление и изменение убранства, оказались за пределами России в иных собраниях. Возможно, некогда важная функция образа-символа иконопочитания в Древней Руси сменилась иной, способствовавшей распространению оплечного извода на иконографию других святых — Николая Чудотворца, преподобных.
Следующим было заслушано выступление Веры Григорьевны Подковыровой, кандидата филологических наук, старшего научного сотрудника, главного хранителя Научно-исследовательского отдела рукописей Библиотеки Российской Академии наук , — «Лицевое Житие свт. Феодора Эдесского в сборнике середины XVІ в.» В докладе был представлен лицевой (178 миниатюр) список Жития свт. Феодора Эдесского, находящийся в сборнике сер. XVI в. из библиотеки Петра I (П I А 34). Житийный сборник входит в круг таких энциклопедических проектов, как Макарьевские Великие минеи четьи и Лицевой летописный свод, воплощая не реализованную до конца идею митрополита Макария об иллюстрировании свода Миней, что подтверждается совпадением использованной бумаги и работой одних миниатюристов. Житие относится к той же редакции, что и в Минеях.
Затем с докладом «“Лествица в 70 поучениях” и ее византийские и славянские прототипы» выступил петербургский независимый исследователь, автор-составитель книг с публикациями текстов прп. Паисия (Величковского) Петр Борисович Жгун. В докладе был рассмотрен один из вариантов толковой «Лествицы», «Сибирского» Лествичника». Его составитель использовал напечатанный в Москве в 1647 г. текст «Лествицы» с толкованиями. Вопрос об авторстве сборника в современной науке не решен окончательно. В докладе было показано, что по структуре «Сибирский Лествичник» представляет собой традиционный вариант Лествицы с толкованиями, во многом аналогичный изданной в 1647 г., но содержащий и целый ряд отличий. Самые ранние списки датируются 2-й половиной XVІІ в. Его относят к южнорусской редакции. Известно о 32 списках.
Затем свой доклад «Кто перевел Предсказание о Константинополе в 1694 г.?» представила Надежда Петровна Чеснокова, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН. Парфений, митрополит Лаодикийский (Небоза), является автором одного из переводов на русский язык Предсказания о Константинополе, а также еще нескольких сочинений на русском языке. Сведений о нем, кроме того, что писал о себе сам митрополит, в историографии практически нет. Основываясь на архивных документах, докладчик показывает, что Парфений — грек по происхождению, данные его автобиографии корректны, а происхождение и авторство русских текстов требует дальнейшего изучения.
Далее Анна Борисовна Ванькова, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, в докладе «Законодательство византийских императоров в Кормчей книге патриарха Никона» рассмотрела тему рецепции законов византийских императоров, а именно императора Юстиниана I, касательно монахов и монашества в Кормчей книге патриарха Никона. Это законодательство представлено достаточно полно, особенно много места занимает решение проблемы принятия раба в монастырь, участия монахов в судопроизводстве, имущественные вопросы, возникающие при уходе в монастырь, а также урегулирование семейно-имущественных вопросов при поступлении в монастырь мужа, жены, жениха или невесты. В докладе ставится вопрос о том, насколько нормы ранневизантийского времени были применимы в России XVII в.
Наконец, с последним докладом секции — «Византийское исихастское наследие и русский исихазм в XV–XVІІ вв.» — выступил Олег Алексеевич Родионов, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, доцент кафедры систематического богословия и патрологии богословского факультета ПСТГУ. В докладе, главным образом, на примере сочинений византийских исихастов XІV в., в частности, прп. Каллиста Ангеликуда, показано, какое место в аскетической системе подвижников этого времени занимает так называемое «естественное созерцание», «видение славы Божией» в творении, «ведение логосов твари». Показано, что подобных представлений, по крайней мере в сколько-нибудь отрефлексированном виде, не обнаруживается в творениях русских исихастов XV–XVІІ вв. Были рассмотрены сочинения прп. Нила Сорского, «Цветник» священноинока Дорофея и другие тексты, представляющие собой своего рода «флорилегии», построенные в значительной степени на византийском материале и, тем не менее, не содержащие выраженного учения о естественном созерцании и т. п. предметах. При этом описание высших степеней молитвы в русских текстах присутствует. В заключение было показано, что тема «естественного созерцания», хотя и не в таком развернутом виде, как у византийских подвижников, появляется в русских аскетических сочинениях XІX в., вероятно, под влиянием текстов «Добротолюбия».
Все доклады вызвали интерес аудитории, присутствовавшие задавали выступавшим вопросы, нередко выливавшиеся в оживленное обсуждение.
Вас могут заинтересовать :
